Форум » НОВАЯ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА » "ЗЕРКАЛО ДУШИ" Миссия (отрывок из Сферы 6) » Ответить
"ЗЕРКАЛО ДУШИ" Миссия (отрывок из Сферы 6)
AndreyKochnew: Дуга 123 Дом Пушкиных, оказавшийся великолепным дворцом из розового мрамора с затейливой инкрустацией драгоценных камней, стоял на высоком холме в глубине огромного величественного парка. И всё это было как бы внутренним миром Пуш-киных. При том же: парк, - с прилегающими к нему: фруктовыми садами, озёрами, ручьями, фонтанами, огромными деревьями, и прочим - что составляло собственно усадьбу, - относился в большей степени к внутреннему миру Александра Сергееви-ча. А дворец, со всем внутренним убранством и окружавшими его непосредственно оранжереями и цветниками, в большей степени был воплощением внутреннего ми-ра Наталии Николаевны. Зачарованные таким великолепным зрелищем, Александр и Анастасия некоторое время стояли молча - погрузившись в созерцание мира Красоты и Гармонии, сотворённых союзом любви Творца и Музы (обретших вечное упокоение в мире своих грёз и фантазий). Откуда-то, - казалось - из самой глубины сердца Александра Сергеевича, - лилась, словно струилась невидимыми нитями эфира, какая-то удивительная (словно бы исполняемая самим пространством) музыка. Александр угадал в ней самого Александра Сергеевича, мыслями своими об-ращённого в этот момент к земле (или к кому-то, находящемуся на земле), и направился наугад в глубину парка - в надежде отыскать там самого хозяина. А Анастасия, в душе которой зазвучала совершенно иная музыка, льющаяся как бы из сердца Наталии Николаевны (которая более напоминала шитьё золотыми солнечными лучами по прозрачной ткани утреннего благоухания цветов) на мгновение остановилась - заслушавшись, - и, привлечённая этими благоухающими звуками (которые в её собственной душе начали творить непостижимое) напра-вилась ко дворцу. Ни Александр, ни Анастасия - казалось, - не заметили своего разделения (словно бы их прежнее соединение было только земной зависимостью - и рассыпалось на два самостоятельных мира, обретя небесную свободу, - едва они вступили в этот заповедный мир). Они уже почти даже не осознавали присутствия друг друга. Каждый из них погрузился в мир своих грёз - в котором небесная свобода начала творить самые смелые их земные фантазии. На фоне главной темы - которую вёл орган (как бы создавая канал - через который к земле стремилось вдохновение Пушкина) тревожно звучала свирель (как голос одинокого странника, застигнутого внезапным волнением чувств); но тут же над ним куполом раскрывалось самоосознание им величественного мира мыслей - в котором божественность пребывала уже своей сыновней ипостасью). Осознавая себя робкой и беззащитной свирелью (Пушкина же осознавая мощным органом) Алек-сандр шёл на зов ещё неизведанных им прежде ощущений. В душе его начали возникать стихи (в которых были уже другие интонации - неведомые ему прежде)... *** Звучала музыка с небес - как зов Души, идущей к Богу. (А мир - идя своей дорогой, - грустил о том, что он воскрес). Она струилась как река между Небесными Огнями. (А мир - бродил между тенями: давно исчезнувших в веках). Казалось, небыло конца её раздольному теченью. (А мир - забыв своё Ученье, - мечтал о гибели Творца). Она, - то падала, устав; то вихрем в небо уносилась. (А мир - куда Душа просилась, - писал ночами свой устав). Не зная горя и забот, она несла освобожденье. (А мир - имел своё сужденье, - о том - что смерть ещё придёт). Затихла музыка с небес. Душа ушла дорогой к Богу. (А мир ушёл своей дорогой, - туда - откуда он воскрес). *** Наш мир - подобие Отца, - не гениальностью строенья - но тем, что, в замысле Творца, он: часть Его Боготворенья. Но Бог един, и Храм един; и мир един, подобный Богу. Един единством - но один. И, значит, всем - одна дорога. И, значит, в мире есть приют для нищих странников Завета - где им Блаженство подают у алтаря Любви и Света. Исповедь Люцифера (Хранителя Фиолетового Луча) Когда наш Бог вселенную творил - и мир ещё дремал в cвоём Начале, - Мы уже были Божьими Лучами - в Устах, едва рождавшейся, Зари. Нас было семь, - семь Братьев, семь Лучей, семь одиноких Странников вселенной; Посланников Божественных Велений, Носителей Семи Его Очей... Мы вместе составляли Белый Свет, назначенный Творцом для Созиданья. И перед вечной Тайной Мирозданья Мы поклялись хранить Его Завет. Я был Лучём Божественной Мечты – Хранителем Его Великой Страсти, - В которой: Мир делил Его на части В единстве Первозданной Красоты. Моим уделом был Его Мятеж – Стремленье одолеть Его Желанье: замкнуть в Себе Причину Созиданья и Мир лишить Божественных Одежд. Что значит Мир, лишённый Бытия; что значит Свет, лишённый Жажды Жизни? - когда в Душе Творенья нет Харизмы и нет Его Божественного Я. Но как проникнуть в тайну Красоты - когда Он Сам: не Бог Своих Желаний, - а лишь - Творец, едва творимых Знаний: о Мире на краю Своей Мечты. Он весь был Свет, и Он был Бог-Отец, - а Я был Сын, и тень Его Сомнений. Родив Меня - Он стал Моим Стремленьем, - Рождённый Им - Я стал, как Он: творец. Так Он зашёл за Край Своих Границ, очерченный Его Великой Властью, - где был лишь Он, в непознанной Им Страсти - и грешный я, пред Ним лежащий ниц. Он мне сказал: Ты будешь мой Завет, и будешь мне отныне вместо Бога. А я пойду к Тебе своей дорогой, в огне страстей накапливая Свет. Когда же тьма рассеется в огне - и я, как блудный сын, вернусь обратно, - будь милостив - прими меня, как Брата; и не суди грехов своих: во Мне... *** Спит душа, и разум дремлет в тишине ночной - только Дух едва приемлет тихий Голос Твой. А когда душа проснётся в суете дневной - в сердце нежно отзовётся тихий Голос Твой. *** Я вижу мир, с Небесными садами - где Жизнь Любви едва ещё цветёт, - там Ева, снова став женой Адама - опять срывает свой запретный плод. И Каин вновь готовит землю к севу - и снова он в тревоге и тоске; а Авель вновь пасёт своих овец - и знает он: что жить ему не долго. Но Сиф, едва родившийся у Евы - уже свой мир рисует на песке, - и думает: что Бог его Отец; и весь исполнен доблести и долга. И видит Землю, с адскими мирами - где Жизнь Любви рождает первый Плод, - там Сарра, став женою Авраама опять свой род к безсмертию ведёт. И Аарон готовит Землю к севу - и снова он в жестокости и зле; а Моисей пасёт своих Овец - и знает он: что Бог пошлёт Спасенье. Но Иисус, родившийся от Девы, уже явил Любовь Свою Земле, - и знает Он: что Бог Его Отец; и весь исполнен Жертвы и Смиренья. И видит Небо с Райскими Садами, где Жизнь Любви рождает Вечный Плод, - там все живут Молитвой и Трудами - и Бог-Отец хранит их от забот... И Павел вновь готовит Небо к севу - и снова он в измене и крови; а Пётр вновь пасёт своих овец - и весь исполнен Веры и Терпенья. Но Иоанн, став тоже сыном Девы, уже построил Церковь на Любви, - и знает он: когда придёт Отец; и знает он: что с Ним придёт Спасенье. И видит Солнце с Вечными Садами - где Жизнь есть Царство Света и Любви, - там все: потомки Евы и Адама - наследники: и Неба, и Земли. *** Мы все когда-нибудь поймём, - что миром правит Провиденье; что Духом Божьим мы живём; и что мы все - Его Творенья. И вновь придём со всех дорог - к Стопам Того, Кто Вечно Сущий, - крича: Осанна! С нами Бог! Благословен Господь Грядущий! Дуга 124 Вслушиваясь в звучание своей души (которая, откликаясь на музыку Этого Места и на музыку Души Пушкина, рождала какую-то свою, - по земному - грубую и тревожную; но всё же - искреннюю и непостижимую ещё для него, - музыку) - он упивался её новыми мелодиями и непостижимыми для земного разума темами. В ней ещё небыло Гармонии - но в ней была скорбь человека о невозможности для него достичь её, из-за падшести своей природы. Он как бы шёл на Суд со своей Сове-стью и с Самим Богом, - не зная - чем ему оправдаться перед Ними. Впервые он за-думался над тем, - что его Совесть (часто приходящая к нему по ночам и скорбно сидящая у его изголовья (от которой он постоянно прятался (как ребёнок) под одея-лом) - может быть, и есть его Ангел-Хранитель, о котором он не раз слышал от ве-рующих людей... Но почему ему стало особенно стыдно именно теперь - когда он пришёл к Пушкину? Кем был для него Пушкин?... Так он бродил по огромному парку, - одновременно: наслаждаясь (почти не-возможными и непостижимыми) красотами здешнего мира; и скорбя в поисках от-ветов на нелёгкие вопросы - которые поминутно задавала ему его Совесть, словно бы она готовила его к высшему Суду. Неожиданно сердце его встрепенулось - и он замер в смятении... Прямо перед его глазами, в прогалине между деревьями (с огромными плодами (которые он уже успел попробовать и которые были подобны большим апельсинам (только бордово-розового цвета), но имели вкус подобный виноградному) он увидел человека (в котором он сразу узнал Пушкина), одиноко сидящего на берегу красивейшего озера в тени раскидистой ивы. Он держал в руке (и это особенно поразило воображение уже испорченного цивилизацией более поздних веков воображение Александра) гусиное перо - которым он то и дело что-то записывал в изящную книжицу, оправленную в золотую оправу с драгоценными камнями (которая в лучах невероятно низковисящего Солнца вспыхивала и переливалась). При этом, когда рука Пушкина касалась книжицы - в музыку, звучавшую в парке (и так поразившую воображение Александра) тонко и гармонично вплетались новые мелодии и новые темы (которые (в согласии с их внутренней гармонией) включали одни музыкальные инструменты и выключали другие - одновременно (по мере необходи-мости) меняя интонацию и тональность звучания)... Почувствовав приближение того, кого он ждал с самого утра, Пушкин неожи-данно обернулся и подозвал его (должно быть, едва видневшегося ему из-за кустар-ника и деревьев). _ Идите сюда! _ радостно улыбаясь (чем вверг гостя в ещё большее замешательство) прокричал он. _ Вы ведь - Александр? (Александр согласно кивнул). Я вас давно жду. Позвольте представиться - я тоже: Александр. _ Я знаю... _ испытывая некоторое смущение, проговорил Александр. _ Но раз-ница в том: что вы - Александр Пушкин; а я - просто Александр Петров. _ Вы знаете - когда-то и я был: просто Александром Пушкиным. Во всём виноват Жуковский... в благородном смысле, конечно... Он был такого высокого мнения о моих стихах - что отдал мне свой венец: первого поэта. Зато теперь: он имеет их - два; а я - только один. Поэты рождаются - и умирают; Поэзия - живёт вечно... Ну, да ладно... об этом - после... А вы не торопитесь, как я вижу? А? Вы, должно быть, наелись в моём саду запретных плодов Поэзии и стали сочинять мои стихи?.. (Петров совсем смутился, - ему и в голову не приходило: что эти необыкновенно вкусные и сочные плоды (которых он, действительно, по дороге съел изрядное количество) - это плоды Поэзии Пушкина)... Ну, ну... это шутка. Я всех здесь так встречаю. А плоды эти и предназначены для гостей... в особенности, таких как вы... знаменитых поэтов. Вы ведь знамениты на своей земле - не так ли? Читал, читал... Очень смешно... Только не думайте, - что умереть от сарказма - легче, чем умереть от уныния... или - что смех полезнее и вкуснее скуки... _ Как это? _ встревожился Петров (который едва только начал приходить в себя от смущения, - к тому же, каким-то непостижимым для него образом (причина кото-рого заключалась в тайном его стремлении: оправдать перед Богом и Автором своего отца - трансформировав его творчество в своё) он как бы соединился со своим отцом - и в своём сознании, и в сознании Пушкина... таким образом, - с одной стороны, он как бы вступил в права на стихи, созданные когда-то его отцом; а с другой стороны, он как бы нёс за это ответственность). _ А так, мой милый... _ беря его под руку и увлекая за собой на самый берег озера, проговорил Пушкин. _ Представьте себе мир... допустим, подобный этому... куда попадёт ваша душа после того, что вы называете смертью... Все плоды, произрастающие в этом мире и дающие здесь жизнь, в вашем мире будут - либо вовсе несъедобными, либо горькими или кислыми... да к тому же ещё, вызывающими постоянный смех - это, мой милый, хуже постоянного вспучивания живота... от этого можно и умереть (Петров даже опешил)... Видите ли, мой милый - человек в своём посмертии живёт тем, что он сотворил при жизни... А что, изволите ли видеть, сотворили вы... Воля ваша, - но это всё - либо горькое, либо кислое... Мне приносили - я пробовал... Да вот, Вяземский мне и приносил. Он тут недавно виделся с вашим Автором... ну и выписал для себя что-то в его черновиках из ваших виршей. Да вот к примеру (тут же, вспомнив, прочитал Пушкин цитату из его стихов)... Сапог Петрович с Башмаком козла доили вечерком. Сапог Петрович вдруг спросил: "Башмак, ты где вчера косил?". А тот, - "Ты хату не тряси - у хрена лысого спроси. Ты, блям, совсем уже борзой, - скажи - ты сам придёшь с козой...". ...Воля ваша, мой милый - но это... я даже не знаю: как назвать... Представьте се-бе, что эти двое будут жить в вашем доме - и с утра до вечера будут вести подобные разговоры... Признаться, в своё время я тоже грешил... подобным, с позволения ска-зать, "сочинительством"... и много пострадал от подобных визитёров... _ Да, я согласен, _ признался Петров. _ Мне и самому это всегда казалось несколько сомнительным... Но, многим это нравилось... _ Многим... И вы - туда же... _ вдруг переменив тон, проговорил Пушкин. _ Запомните, мой милый: искусство принадлежит не многим - искусство принадлежит избранным... Или вы не знаете слова Господни: "много званых - но мало избранных", - или вы никогда не задумывались над их истинным смыслом?.. Я не хочу обсуждать с вами человеческое достоинство этих "многих"... разве что - когда вы придёте сюда совсем... Но уверяю вас: многие из ваших почитателей в наше время были волками и лисицами, обитали в лесах - и не допускались нами до стада Господня... А такие, с позволения сказать, творцы - как вы, - не только доверили им человеческий облик - но и отдали им на откуп овец Господних... Впрочем, о вас теперь и не скажешь, - что вы - пастухи стада Господня... как не скажешь о вашем стаде, - что они - овцы; и что они - Господни... Конечно, всякий творец может ошибиться - может даже преступить границу дозволенного... Но вы так упорны - что посвятили подобным "преступлени-ям" уже две жизни. В наше время подобные... с позволения сказать, "вирши"... назывались эпиграммами или поэтическими шарадами, сочинялись за пьяной пирушкой и никогда не считались стихами... (Петров так опешил от словесного напора Пушкина - что, казалось, даже забыл, - что эти стихи написаны были не им - а его отцом (ещё в прошлых его жизнях); и что, следовательно, упрёки Пушкина (в сущности, вполне справедливые (даже и с точки зрения Петрова (сына))) относятся не к нему - а к его отцу... И он смущённо молчал... не зная: что ответить)... Вот, послушайте лучше то - что называлось стихами в наше время... (возбуждённо продолжал, между тем, Пушкин)... Светлые бури любви и надежды с яростной болью погибших ласкают. В этой лазури земли безмятежной я успокоюсь, разбившись о скалы. ...Что вы думаете об этом? Нет ли здесь какого-то неразрешимого противоречия? Могут ли бури... даже и светлые... нести любовь и надежду?.. И может ли любовь или надежда погубить кого-либо... и могут ли бури... даже и светлые... ласкать погибших?.. И можно ли успокоиться в земле безмятежной... разбившись о скалы?.. А может быть, следует сказать: "Нежные руки морского прибоя... грозно... уставшую душу ласкают"? или: "Грозные руки морского прибоя... грубо... (или: нежно...) уставшую душу ласкают"? _ Мне больше нравится - последний вариант... но со словом - "нежно"... _ Да-да... И продолжили бы вы примерно так: "В этом краю... (или: в этой земле...) тишины и покоя... я отдохну на безжизненных скалах"? _ А - что? Мне нравится... Только я бы закончил так: "В этой лазури тепла и по-коя я поселюсь в тихом замке на скалах"... или нет - "...я поселюсь на безжизненных скалах "... Хотя, ваш вариант гораздо лучше... _ Вот видите ли, вы увидели здесь земной образ... эдакое огромное море - кото-рое мощными волнами своими с рёвом и яростью набрасывается на скалы... Не так ли? И в этих волнах - уставшая душа человеческая, ищущая земли безмятежной... ко-торая, не найдя её, решает разбиться о скалы - чтобы навеки стать прибоем... Так ли вы думаете?.. _ Да... Только вы это описали более полно и точно... _ А может ли душа человеческая успокоиться - став водой... или даже - пеной... морскою? Как вы думаете?.. _ Я не знаю... Честно говоря, на земле я об этом никогда не задумывался... _ А вы отвлекитесь от земного образа... Представьте, что море это - неземное... и, следовательно - не водное, а солнечное... и потому - это море: любви и надежды... И в нём душа человеческая, борющаяся со злом - которое и олицетворяют скалы... Но душа человеческая, борющаяся со злом - сама таит в себе зло. И потому она воспринимает животворящие волны Божественных Энергий (светлые по существу - ибо они несут в Себе Божественную истину) - как бури; и борется с ними с яростным ожесточением - от которого и происходит боль. Но это - спасительная боль; это - боль, предупреждающая об опасности противостояния злу. Ибо, противостояние злу усиливает ярость души и, следовательно, усиливает боль. Разбиться о скалы - значит разбиться о зло и обрести покой в безмятежной земле добра (которую (для погибших и обретших вечный покой) омывают (уже) волны: любви и истины), - то-есть, обрести вечное блаженство и вечную жизнь внутри Божественной любви и Божественной истины... Поэтому Сын Божий и призывает в Заповеди Своей (тех, кто готов: отвергнуться себя, взять крест свой и последовать за Ним): "любите врагов ва-ших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас". А?.. Что вы по этому поводу думаете?.. _ Теперь я понимаю - почему на земле вас называют "солнцем русской поэзии"... _ улыбаясь, проговорил Петров. _ Мне бы это в целую вечность не пришло в голо-ву... А можно ли мне записать эти стихи на память... чтобы отнести их на землю? _ Отнесите, _ улыбаясь, проговорил Пушкин. _ Хотя, на самом деле, мне больше нравится первый вариант этого стиха: "Тёплые нежные руки прибоя с яростной болью мне душу ласкают. В этой лазури любви и покоя я успокоюсь разбившись о скалы". Этот вариант мне кажется более мягким и тёплым; даже - более живым. Но зато во втором варианте мне удалось добиться полной рифмы; а заодно - и какого-то более небесного звучания... Можно сказать: что первый вариант более душевен; а второй - более духовен... Ну, да ладно... Дарю вам оба эти варианта. Если они вам нравятся - можете отнести их на землю. К тому же, я написал это - ожидая, пока вы наедитесь плодов из моего сада; значит, они написаны для вас и посвящены вам. Только вам не поверят - что это написал Пушкин... Отнесите их - как свои... Только, позвольте, _ вдруг всполошился Пушкин, _ но вы ведь, кажется, ещё не сочиняете никаких стихов. Вы вообще только завтра собрались идти в институт... к Платонову и Белозерскому... то-есть, кажется у них теперь какие-то другие фамилии... Дело в том, что ваш Автор давал мне посмотреть кое-что из плана второго тома своей книги... _ Это действительно так... Хотя стихи я уже пробую сочинять. Но их нигде не печатают - и за поэта меня нигде не признают... _ Да? В самом деле?.. Это интересно... Ну-ка, ну-ка, прочтите что-нибудь... Петров прочёл несколько из своих последних стихов. *** Когда ты веришь сам в себя и жаждешь быть полезным, - иди без робости, любя; будь мужественным, честным. Твой путь нелёгок будет там, где зависть и бездушье из-за угла грозят мечтам в обличье добродушном; где безотрадность и покой, лоснящиеся ленью, всевластной грубою рукой в тебя вплетут сомненье... Будь стоек, верь своей мечте, неси её упрямо; не подчиняясь суете, иди по жизни прямо. Но помни! ложь и темнота следят твои движенья. Не дай бог выпадет мечта! Тогда не жди спасенья. Тебя растопчут и сотрут, мечте обрежут крылья; в душе и плоти оборвут всесильные двужилья. Ты станешь тем же чем они - не лучше и не хуже, - в тупом обличии свиньи плескаться в грязной луже... Но Провиденье защитит тебя от пораженья - когда ты будешь, словно щит, нести своё служенье. Любовь. В любви мы безсильны себя превозмочь, любви безотчётно стремленье. Завидев её - мы спешим к ней в томленьи; пресытясь - бросаемся прочь. Любовь не имеет границ и вершин, свой взор устремив через вечность. Она в состояньи купить безконечность, имея в кармане гроши. Любовь - добродетель; любовь - это грех, - сплетенье добра и жестокости. Любовь нас толкает неистово к пропасти, попутно вселяя успех. Любовь неподвластна сознанью людей, как дети - желаньям родителей. И если солжём ей, то ангел-хранителя погубит в нас демон-злодей. Когда же мы искренне жаждем любви, о лжи забывая навечно, - любовь устремляется сердцу навстречу, бросая нам счастье - "Лови!". Видение. "Выхожу один я на дорогу..." М. Ю. Лермонтов Ночь тиха. Земля покрыта мраком. Всё вокруг пустынно и темно. Тайный Лик едва приметным знаком призывает к жизни неземной. Лес смеётся нежным переливом крика птиц и шелеста берёз и Луна серебреным отливом покрывает тайну малых звёзд. Я иду безмолвно по дороге, упиваясь таинством ночи. Разум мой, доверчиво-нестрогий, шепчет повелительно - "Молчи...". Я молчу, предавшись умиленью, наполняясь музыкой живой. Могут ли слова иметь значенье - там, где чувства властны над судьбой. Я молчу, забывшись в тайных грёзах, бережно волнуясь и любя, и, едва удерживая слёзы, не могу узнать в себе Себя. Не могу понять, - какою силой я вплетён в дыхание ночи; и какой цветок - прекрасный, милый - шлёт мне животворные лучи... Вдруг мой взгляд осёкся в изумленьи, задрожал и жалобно угас... Вспыхнул вновь... в пленительном волненьи я застыл, не смея двинуть глаз. Под Луною, - в звёздном окруженьи женственности, ласки и любви, - с безконечной нежностью в движеньи шла Мадонна - Мать Всея Земли. Лик Её таинственно-прекрасный озарял значеньем тишину и своею силою всевластной походил на дивную Луну... И постиг я вдруг, - какая сила нас ведёт сквозь ночь, тоску и мрак; укрепляет дрогнувшие крылья; озаряет смыслом Зодиак. Я склонил пред Ней свои колени, радостно волнуясь и любя, и отныне все Её веленья я судьбою сделал для себя. Дуга 125 _ Ну, так это же совершенно меняет дело, _ возбуждённо (и даже - радостно) проговорил Пушкин. _ Теперь я могу просить за вас... Вам надо было сразу с этого и начинать. А то я тут вам лекции читаю по стихосложению; а вы уже и сам - поэт... Особенно хорошо - "Видение"... Кстати... Вам не говорили, - что оно - Лермонтов-ское?.. _ Говорили... _ смущённо (ошеломлённый таким вниманием к себе со стороны Пушкина) проговорил Петров. _ А по поводу некоторых других моих стихов мне го-ворили - что они Пушкинские... _ Да, _ переменив интонацию на более благожелательную и с удовольствием рассматривая своего гостя (в котором теперь, судя по всему, он видел своего собрата (по Поэзии)), проговорил Пушкин (приглашая его присесть на изящно выполнен-ную скамейку (из какой-то очень редкой породы дерева (неизвестной на земле - изумительного розового оттенка и совершенно не имеющей сучков) - которая неожиданно (для Петрова) появилась рядом с ними) и присаживаясь сам), _ ваш Автор-отец рассказывал мне как-то - что перестал писать стихи, когда кто-то назвал его "вторым Пушкиным"... Он оттого и продал свой поэтический талант... И слава Богу - что теперь он достался вам... а не какому-нибудь коллекционеру... А вы - не верьте... Так говорят люди - которые не знают сути Поэзии... Дух Поэзии един, как и Дух Божий - и безпределен; и объемлет собою все небеса... Но Душа Поэзии множественна - и воплощена в разных небесных мирах. Поэтому не мудрено - что поэты из близких (по душевной плоти) небесных миров говорят на схожих поэтических языках... Впрочем, всё что я сказал прежде - очень важно... И нет боль-шой беды - что я принял вас за кого-то другого... Я ведь, признаться, думал - что вы заурядный поэт, и будете просить у меня поэтический талант... Но в этом вы вините своего Автора-отца - который так скромен в своих поэтических опытах, что здесь никто не знает его стихов... соответственно - и стихов Автора-сына, и ваших стихов... Постойте, а может я вас перепутал с кем-то... Как вы говорите вас зовут - Александр Петров? _ Да... _ всё ещё несколько смущённо (но уже постепенно осваиваясь в интонации общения с Пушкиным) проговорил Петров. _ Признаться, вы меня действительно частично перепутали - с моим отцом. Он был тоже поэтом; только звали его тогда - Александр Батюшкин. Но это было в его прошлой и позапрошлой жизнях. Тогда я ещё небыл его сыном. А теперь он занимается только наукой, стихов не пишет - и зовут его теперь: Николай Петров. Собственно, тот стих что вы прочли - как раз и написан был им. _ А то, что прочли мне вы, _ несколько растерянно проговорил Пушкин, _ это написали вы?.. или ваш отец?.. _ Это написал я... _ улыбаясь, проговорил Петров. _ Очень хорошо... _ радостно проговорил Пушкин. _ Но вы, всё-таки - Александр Петров... и не прошлый - а нынешний... как, впрочем - и поэт... И именно вы при-шли сюда со своей женой... а не ваш отец... с вашей матушкой... Не так ли?.. _ Так... _ Ну, вот... слава, Богу... Кажется, с этим разобрались. И что это вам взбрело в голову - что вы несёте ответственность за своего отца... Запомните, мой милый - все души свободны: в своём выборе, в своём праве и в своей ответственности... _ Дело в том: что мой отец когда-то очень хотел встретиться с вами - и привил это своё стремление мне. А довелось с вами встретиться - мне... И это обстоятельство меня очень смущает. Вот я и подумал: если я возьму на себя ответственность за его стихи - он сможет как бы присутствовать в нашем с вами разговоре... как бы внут-ренне - через моё посредничество... _ Как там у вас на земле говорится? - "человек предполагает - а Бог располага-ет"?.. К сожалению, ваш отец пытался служить двум господам - а Сын Божий показал на примере Евангельской притчи: что это невозможно. Мне думается, что хорошего разговора у меня с вашим отцом не получилось бы. И Бог устроил всё к лучшему - чтобы не огорчать: ни меня, ни вашего отца. У вас, к сожалению, на земле не так понимают отношения родителей и детей. Дети во многом - воплощения стремлений или чаяний своих родителей; но они - не замена им, а только пример для подража-ния. Так Бог через детей учит родителей - самим стремиться к новому и чаять лучшего, и самим осуществлять свои стремления и познавать свои чаяния... _ Да, пожалуй вы правы... Эта мысль даёт мне утешение - что когда-то и мой отец найдёт свой путь к вам... и к Богу... _ И раньше, чем вы думаете... Если только он правильно поймёт слова Сына Божьего: о том - что "нельзя служить двум господам: Богу и маммоне"... Поэтому, оста-вим пока вашего отца - и вернёмся к вам... Тем более - что ему теперь не до поэзии... Наука хотя и ниже искусства - но требует от человека почти такой же самоотдачи. Я даже скажу больше - наука есть путь к искусству... как искусство есть путь к Боготворению... Теперь же именно вы - Александр Петров; и именно вас Бог допустил теперь посетить этот мир... И кстати, о вас должно быть написано в нашей газете. О вас что-то вчера у Вяземского выспрашивал Гоголь. Пушкин на мгновение исчез; потом появился уже с газетой в руках. _ ...Да, действительно, в сегодняшней утренней газете написано о вас... Вот... Только и здесь напечатаны, видимо, ваши старые стихи... ещё из вашей прошлой или позапрошлой жизни... то-есть, как я теперь понимаю - стихи вашего отца... Видимо, Вяземский что-то напутал - и мне, и Гоголю принёс совсем не то, что нужно... Но вы нас простите за это. Старая земля наша теперь так далеко от нас - и во времени, и в пространстве... что известия с неё идут, порой, годами... а то - и десятками лет... _ он протянул Петрову газету и показал место, в котором было написано о нём... Там, действительно, в основном, были стихи его отца... хотя, были и некоторые из его стихов... правда, из самых ранних - когда он ещё пытался подражать в стихах своему отцу... И это было ещё до его серьёзного знакомства с творчеством Пушкина... и даже - до его встречи с Анастасией...
Ответов - 9
AndreyKochnew: ... R> Петров изумлённо взял в руки эту диковинную газету (за которой, судя по всему, Пушкин только что куда-то слетал). Это был утренний вестник этого мира; точнее - этого посёлка. Он назывался "Вечера на Хуторе" и был полон разных диковинных сведений о происходящем здесь и о здешних обитателях; а также - новыми стихами, рассказами и прочими произведениями... "Да, _ изумлённо рассматривая эту диковинную газету (авторами и редакторами которой были величайшие и великие... и просто знаменитые поэты и писатели), думал Петров, _ много бы дали на земле за эту газету...". В разделе "Гости" действительно была заметка о них с женой... "Сегодня, такого-то (с 20.10 на 21.10 1998 года - по старому земному календарю) А. Пушкину и его жене Наталии Николаевне будут сниться некие: Александр Петров с супругой Анастасией... Сон будет носить консультативно-деловой характер. Хотя, зная натуру А. Пушкина, можно предположить - что гости скоро переселятся сюда насовсем; как это уже было не раз... Да взять хотя бы публициста Колесникова (сына довольно известного литературоведа Колесникова (бывшего критика Круглова-Каверина))... тоже как-то начитался Пушкина перед сном - и попал в нему в гости... целый день мучил Пуш-кина расспросами... потом проснулся у себя на земле, написал со сна какую-то книжку о Пушкине, - и нате вам пожалуйста - книжка оказалась такой интересной, что её сочли на земле гениальной (мол, о Пушкине не писали ничего подобного, - можно себе представить - что он там про себя надиктовал; благо, что этот Колесников притащился с огромным... магнитофоном (в наше время это называлось "лакеем для записывания мыслей"))... И хотя Колесников временно обитает здесь пока в сарае (из глиняных кирпичей) - так как у него пока не хватает творческого воображения: построить себе большой дом (хотя бы из полудрагоценных камней) и он никак не может расстаться с землёй, - по причине того, что он теперь пишет вторую книжку - о Лермонтове... Но я хорошо знаю Лермонтова. Он терпеть не может никого из тех - "кто не может написать своё - но может рассуждать о чужом", или "кто, вместо того, чтобы развивать свои способности - пытается украсть чужой талант" (однажды это стоило Лермонтову незавершённого замысла целой жизни), - и вряд ли откликнется на желание Колесникова: погостить у него. Поэтому, вполне вероятно - что вторая книжка Колесникова не вызовет такого ажиотажа на земле, как первая), - но место, что называется, он для себя уже здесь застолбил... Тем более, что теперь, говорят, у него есть сын от дочери известного писателя Н. А. Неверского - тоже начинающий писатель. Бог даст, - и сарай Колесниковых превратится здесь со временем в большой красивый дом - с садом и парком..."... Петров не успел дочитать столь любопытную заметку (подписанную как - Н. Гоголь), так как Пушкин забрал у него газету и (со словами, - что дальше, мол - не интересно) вернул её обратно... ("Или вы не знаете Гоголя!? - насочиняет что-нибудь, а назавтра сам себе пишет опровержение: что, мол, во всём виноват адресат - который, мол, предоставил ему непроверенные сведения о себе. Вот представьте, вы ждёте в гости кого-нибудь - а накануне ему должны предоставить полный отчёт того, что будет завтра")... _ Да, _ усмехнулся, уже забывший о газете, Петров. _ У нас на земле это называется - "пасти гусей". _ Действительно? _ улыбнулся Пушкин. _ А у нас, с лёгкой руки Гоголя, это называется - "утренний Гоголь-моголь". Он тут всем надоел - ну, конечно, в хорошем смысле. Такое ощущение - что он тут везде. Ходит по дворам со своим блокнотом и всё что-то записывает туда. Мою Наталию извёл расспросами, - нет ли у меня, мол, каких высказываний о здешних обитателях? и нет ли у меня каких сведений о тайных помышлениях здешних обитателей... или каких ненужных тем или мыслей, касающихся здешних обитателей? Говорят - он какой-то новый роман пишет о жизни в нашем посёлке. Так мы уже и не рады, что выбрали его ещё и главным редактором здешней газеты. Слава Богу, что у нас с Наталией теперь есть дом на Горе - куда он пока не может добраться. Там и спасаемся... Впрочем, мы с Наталией его всё-равно любим. Она всё хочет найти ему достойную его спутницу. Но здесь свободных женщин не так много, - в основном все пришли сюда со своими творцами... А у вас на земле - нет ли какой-нибудь... такой же невозможной, как Гоголь?.. Поговорите со своим Автором - чтобы он подыскал такую, - а то мне - всё недосуг. Но у нас с Наталией - два очень строгих условия: чтобы она была красавицей и чтобы обожала его. Довольно ему уже терпеть от женщин. Мы с Наталией его любим как сына - и не отдадим в плохие руки. К тому же - я вам скажу по секрету, - это Воля очень Высоких Небес. _ Я, конечно, передам это Автору... Но почему вы думаете - что он меня послушает, а не сочтёт это моим вымыслом? Мне кажется - Автор не очень расположен ко мне... и к моей жене... _ Напрасно вы так думаете. Автор вас любит... Я это знаю наверное... Поэтому он вам - и жену дал в помощь, и ко мне привёл... И дар свой поэтический, оставший-ся от Михаила Болингброка вам передал. Я вам скажу по секрету, - он был у меня - и просил меня: определить вас сюда на жительство. Видите ли - мне дана власть от Божественных Существ, курирующих развитие искусств на земле: решать - кто достоин и кто не достоин жить здесь. Конечно, я решаю это не один, - но мой голос - решающий... Кстати, чтобы вы знали, - ваш Автор теперь - Михаил Болингброк: человек очень талантливый и щедрый; к тому же, наделённый вашим прежним Автором даром меценатства. Он вам всё устроит, - ибо то, что вам предстоит, очень важно для мира, созидаемого вашим прежним Автором... наделённым теперь от Бога титулом Автора-отца... Это удивительно - до чего додумался ваш Автор-отец: передать часть своего творческого дара, полученного им от Бога, некоторым из своих героев, - чтобы они уже теперь учились творить свои собственные миры - до момента получения ими самостоятельных даров от Бога; и не повторяли ошибок всех молодых творцов - когда дана полная свобода и огромные творческие силы, но ещё нет опыта творения самостоятельных миров. Я до этого не додумался... да что там - никто из нас до этого не додумался. Впрочем, я, конечно, не приуменьшаю наших заслуг - без которых его творческий путь был бы очень тернистым. Он тут как-то назвал себя учеником некоторых из нас - в том числе: и меня, - нам всем это очень приятно. Поэтому - любите его и дорожите его любовью. Это вознесёт и вас на его пьедестал... да что там - пьедестал... суета земная, прости Господи... это вознесёт вас в его небесные обители - в которых так прекрасно, что даже у меня нет слов... Петров был явно ошарашен. Он, конечно, понимал - что он не случайно сюда пришёл, да ещё и с женой. Но чтобы вопрос его судьбы решался на таком высоком уровне... и что его судьбе предавалось Автором такое большое значение... Вот уж действительно - не знаешь: где найдёшь - где потеряешь... _ Так что же мы с вами будем делать? _ пытливо, но с любовью глядя на Петрова испытующим взглядом, проговорил Пушкин. _ Наверное, мне надо вернуться на землю?.. _ неуверенно начал Петров, _ чтобы заняться серьёзной поэзией?.. _ Нет, это совершенно исключено. Тем более - теперь... когда выяснилось: что вы - поэт; и что земля - не принимает вашей поэзии... Во-первых - Поэзией, с боль-шой буквы, нельзя заниматься... Поэзия, как дар Божий, есть Служение. А Служение не мыслимо: без любви к Богу и ко всем творениям Божьим. Научитесь сознавать се-бя творением Божьим; и научитесь сознавать каждое своё творение со-творением Божьим. Тогда вы сами станете творением самого себя в Боге; и тогда рождённое ва-ми будет рождением вашим от Бога. И рождаемое это наречётся сыном Божьим. Тогда слово ваше станет Словом Божьим, а творение ваше станет Боготворением... Вот что такое Поэзия. Если творчество - это вершина духа человеческого; то Поэзия - это крылья, способные вознести дух человеческий на небеса Духа Божьего. Но если творчество ваше не будет Служением: Богу и всем творениям Божьим - то дух ваш не будет человеческим и вершина духа вашего будет краем пропасти; и Поэзия для вас станет не крыльями любви вашей, а ветрами ненависти вашей - которые низринут вас на дно пропасти. Но Поэзия, как Боготворение, есть одна из ипостасей Божьих, - ибо: Поэзия есть гармония души человека, облечённая Словом Божьим. Научитесь жить в любви к Поэзии, сознавая в ней одну из ипостасей Божьих: чтобы, будучи сами творением Божьим - со-творить Ему в новых, предназначенных для вас, мирах. И однажды вы со-творите в своей душе мир, подобный этому - где в Саду ваших не-бесных прозрений и озарений будет звучать музыка вашей любви к Богу и ко всем творениям Божьим; и где повсюду будут цвести цветы и созревать плоды Поэзии... которые теперь ещё - для вас запретны... Вы говорите - ваши стихи на земле не принимают. Никогда не пытайтесь подменить Поэзию стихами... Поэзией должно жить - чтобы творить новые миры. Плоть Поэзии - душевна; ей не место на земле - которая по самой своей сути: телесна. Вот почему земля не принимает Поэзии. А главное, вот почему земля убивает или изгоняет поэтов. Я вас не спрашиваю: хотите ли вы быть убитым или изгнанным... Довольно уже поэты пролили своей крови на земле... и довольно уже их гнали на земле и всячески уничижали. Я это говорю - как Отец, посылающий на землю своих детей-поэтов. Бог милостив и справедлив: не только к Своим Детям - но и к детям Человеческим. И как Он говорит ненавидящим Детей Божьих: довольно вам убивать и изгонять Моих Детей на земле; кончилось ваше время; ныне же вы сами будете убиты и изгнаны на земле порождениями своей злости и своей лжи - которые злее и лживее вас. Так и я говорю ненавидящим детей Человеческих: довольно вам убивать и изгонять детей Человеческих - рождённых не от Духа Святого, но имеющих дары Божьи: за своё служение Ему и Его Святому Духу. Но я спрашиваю вас: не хотите ли вы быть лжепоэтом? - и творить антимиры, пожирающие своих творцов? _ Мне неловко отвечать на этот вопрос... потому что я, наверное, и есть лжепоэт: во-первых, потому что, судя по всему - я ничем не заслужил дар поэта, а взял его без спроса (вслед за отцом своим) у Автора; а во-вторых, потому что стихи, написанные мной - видимо, плохие... если они не нужны людям... _ Это хорошо - что вы так самокритичны... А всё же, сознайтесь - приятно было бы вам, если бы вы были известны и вас бы хвалили? _ пытливо глядя на Петрова, продолжал допрашивать его Пушкин. _ Наверное - да, _ слегка потупившись, сознался Петров. _ Хотя, теперь ещё мне об этом трудно судить. Отец когда-то рассказывал мне - что ему очень льстила его популярность, но только в первую жизнь... его занятий поэзией. А в его вторую жизнь у него всё время было ощущение - что всё это уже было... И когда в конце второй жизни пала Инквизиция, и его публично осудили... как одного из её идеологов... он был рад: что всё, наконец, кончилось... _ Да... _ задумчиво проговорил Пушкин. _ А на самом деле - тогда для него всё только началось: кончилось его падение - и начался его подъём... Ведь именно тогда он впервые подумал обо мне без презрения... а даже - и с сочувствием... Именно то-гда и произошло венчание его души с Одной из Муз Поэзии... плодом которого ста-ло твоё рождение.... Петров удивлённо уставился на Пушкина - не понимая: откуда он всё это знает. _ Вы как будто были рядом... _ проговорил он тихо (не то с укором, не то с вос-торгом). _ Ты угадал - я был рядом. Ведь он же думал обо мне... Служба в Инквизиции убила в нём веру в Бога. Но у него оставалась вера в Поэзию... Я - только один из многих... но вспомнил он именно меня... И я когда-то умирал на земле - из-за ложно-го доноса. Но во мне тогда была сильная вера: в Бога; и в Сына Его - Спасителя. Так, через веру в Поэзию, - он пришёл ко мне - и к Богу... Бог принял его в Своё Сердце - и осенил его душу мечтой об истинной Поэзии... и благословил таинство венчания его с избранной им Музой Поэзии. Об этого-то брака и родился ты - озарённый ис-тинным поэтическим талантом... _ Пушкин сделал паузу (словно бы давая время Петрову осознать сказанное им); и добавил. _ Дерзай, чадо - ты у Двери в жизнь вечную, _ и вдруг, совершенно преобразившись (так, что, совершенно поверженному Петрову показалось - что это: Сам Господь (о котором он знал только понаслышке)) и очень ласково глядя в самую глубину глаз Петрова, Пушкин проговорил. _ Итак, хочешь ли ты повторить уже всё пройденное твоим отцом в прежних двух жизнях?.. или ты хочешь войти в Эту Дверь и помочь войти туда твоему отцу - где жизнь твоя и твоего отца обретёт иное качество: творца жизни своей?.. и где Душа твоя и твоего отца соединится в таинстве Брака со Словом Божьим?.. _ Я хочу войти в Эту Дверь, _ едва сознавая всю важность момента, тихо прого-ворил Петров... (полный текст: AndreyKochnew.narod.ru
Странник: Уважаемый Андрей! Во-первых, большое спасибо за участие в работе нашего форума. Мне было бы интересно узнать, каким образом вы узнали о существовании нашего сайта. Во-вторых, я с большим интересом и удовольствием(!) прочитал размещённый вами отрывок, и он настолько мне понравился, что я зашёл на ваш сайт и сохранил несколько страниц (глав), которые тут же принялся читать. По правде говоря, я уже давно с таким интересом не читал, и продолжал читать, пока не устали глаза. Я бы с удовольствием купил вашу книгу, чтобы прочитать её в напечатном виде. В-третьих, ваш текст по духу очень схож с моим, хотя, конечно, они и различаются. А сами вы бы отнесли свой текст к Новой Русской Литературе на основании известных отличий и принципов Декларации? Насколько вы разделяете эти принципы? Мне очень понравился и стиль, и слог, и стихи вашего творения. Вы избрали фантастический сюжет, который, возможно, можно было бы отнести к фантастическому реализму. Конечно, он мне напомнил и "Фауст" Гёте, и, разумеется, "Мастер и Маргарита" Булгакова. И вы, и я, мы исследуем общие (вечные) темы, но, разумеется, каждый по-своему. Ваше творчество более литература, нежели моё. У меня более выражен исследовательский (научный) подход при сохранении принципа реализма. Ваш текст читать увлекательно и более интересно. Ещё я прочитал (не полностью) Зеркало души Луч 1, и Зеркало души Сфера 1. Мне хотелось бы прочитать ваш текст не на компьютере. Опубликован ли ваш текст, и если нет, то почему? Не могли бы вы, если считаете возможным, немного рассказать о себе, как вы пришли к занятию литературой, и какое место она занимает в вашей жизни сейчас? Николай Кофырин
Странник: Жду вашего ответа, Андрей! Николай Кофырин
AndreyKochnew: Николаю Кофырину. К сожалению, я не могу участвовать в вашем форуме (по разным причинам) - хотя, время от времени я буду следить за его темами. Мне нужно было только привлечь ваше внимание (как внимательного исследователя) к конкретному опыту - того, что можно отнести к Новой Русской Литературе. Меня привлекла ваша Декларация и привлёк отрывок из вашей книги "Странник" (к сожалению, WinRar не смог распаковать полные тексты ваших книг). Вы могли бы сделать большое дело для Русской Литературы - сделав свой сайт центром высокой духовной словесности. Для этого на вашем сайте нужно собрать авторов, отвечающих духу вашей Декларации. Вслед за авторами - это привлекло бы на ваш сайт и духовно ищущих читателей. С уважением, Андрей Кочнев
Странник: Уважаемый Андрей! Не буду предварять своё мнение, а потом хотелось бы услышать, как лично вы позиционируете себя по отношению к Новой Русской Литературе (трём её основным отличиям и положениям Декларации)? Мне ваш текст понравился! Возможно ли где его купить в напечатанном виде?
AndreyKochnew: Николай! Спасибо за внимание. Книга не издана, поскольку в своё время не нашлось издателя. Теперь мне это уже не нужно. Позиционирую я себя - в качестве последователя Булгакова, - который, по моему мнению и начал новое направление в русской литературе (в романе "Мастер и Маргарита"). Но это направление - не единственное в русской литературе. Вы, например, тяготеете больше к классической русской литературе. Хотя, вам хочется чего-то ещё. Ищите. Ваша книга ("Странник") мне тоже понравилась. И мне думается - что вам не стоит увлекаться книгами, подобными моей, - чтобы не испортить свой стиль. Андрей Кочнев
Странник: Андрей! Я не сумел прочитать всё, но из того, что сумел, я почувствовал общность духовного поиска, и отчасти даже стиля. Хотя я более тяготею к реализму. Фантазировать позволяю себе только в реальности сна. Общие темы - вечные проблемы, но решение, разумеется, разное. Стиль, я полагаю, испортить невозможно, если он есть. Но возможно взаимное обогащение, тем более что сейчас я всё более склоняюсь к аллегорическому изложению. Полагаю, что ваша книга меня в этом смысле обогатит. И всё же, насколько вы разделяете принципы Новой Русской Литературы? 1\ духовность (религиозность) 2\ реализм в высшем смысле 3\ бескорыстность мотивов творчества. ?
Наталья: AndreyKochnew пишет: Вслед за авторами - это привлекло бы на ваш сайт и духовно ищущих читателей. Уже привлекло. Пл Поэтому просьба: введите, пожалуйста раздел с ссылками на авторов и книги, где можно прочитать, скачать, заказать книгу.
Николай: Наталья Я бы ввёл такой раздел, если бы автора определённо позиционировали себя как представители Новой Русской Литературы, и разделяли обозначенные принципы: 1\ духовность (религиозность) 2\ бескорыстность мотивов творчества 3\ реализм в Высшем смысле .
полная версия страницы